Памяти серебряная нить

Как хорошо иногда неторопливо прогуляться по нашему городу, отмечая в его облике что-то новое и в то же время радуясь ещё сохранившейся «старине», придающей ему особый местный колорит. Связано, неразрывно связано наше прошлое с днём сегодняшним. Оно напоминает о себе названиями улиц и переулков, деревянными домами, срубленными когда-то умелыми мастерами по-сибирски добротно, памятными местами...

В зеркале статистики

Жизнь в Колпашеве во все времена была наполнена событиями, разными по значимости и масштабам. Но какими бы ни были эти события, они всегда зеркально отражались на судьбах людей, здесь живущих, и на судьбе самого поселения.

Многие нынешние жители города знают его не очень далекое прошлое, сохранившееся в памяти двух-трех старших поколений колпашевцев. А что известно о Колпашеве, например, начала ХХ века? Что за люди здесь жили, чем занимались, что уважали и ценили? И вообще, как ощущали себя на суровой нарымской земле?

В 1927 году в г. Томске вышла книга «Нарымский край: материалы статистико-экономического исследования 1910-1911 гг.», изданная под руководством профессора Томского университета Василия Яковлевича Нагнибеда. Это уникальное издание было подготовлено по результатам сплошного подворного обследования статистической партией Томского переселенческого района населенных пунктов Нарымского края, за исключением города Нарыма.

Основная задача обследования — выявление экономического положения населения края. Выполнена она была блестяще, но какими усилиями! В очень трудных условиях, передвигаясь по рекам в основном на открытых лодках, а по суше на лошадях, пешком и на лыжах, ее участники проделали путь свыше 26 тысяч километров. Иногда они пробирались в самые глухие районы края, находя там поселения, о существовании которых местная администрация даже не подозревала.

В результате участниками экспедиции было зарегистрировано и скрупулезно обследовано 351 русское селение и 187 «инородческих» юрт, где всего насчитывалось 4096 семей или «11 267 душ мужского пола и 10 901 душ женского пола». Да, наш край сто лет назад был малонаселенным: в настоящее время только в Колпашеве проживает чуть более двадцати трех тысяч человек. Эта книга для краеведов — кладезь ценной статистической информации, позволяющей заглянуть в историю Нарымской земли давно минувших лет, в том числе в историю родного города.

Вдоль обского берега

Колпашево в начале двадцатого века было самым крупным селом в Кетской волости Нарымского края. К этому времени край уже не представлял собой, как ранее, отдельной административной единицы, но сохранял свое название и некоторую обособленность. В селе насчитывалось 118 домохозяйств с числом жителей 678 человек. Большинство сельчан носили фамилии Ждановых, Типсиных, Колесниковых, Волковых, Пановых, Анисимовых и Барышевых.

Принято считать, что старожилы, а именно они составляли основную часть жителей, жили в больших двухэтажных домах. На самом деле это не так. Из 116 жилых строений лишь 14 были двухэтажными, еще 9 — избушки и даже землянки. Выходит, колпашевцы строили дома в основном одноэтажные, располагая рядом с ними различные хозяйственные постройки: бани, погреба, амбары, теплушки, дворы, стайки. Во дворах и избах наблюдалась опрятность, чистота и основательность. Дома строили в основном вдоль берега реки Обь, повторяя все ее изгибы и иногда отходя небольшими кривыми улочками вглубь материка.

В селе давно уже была пристань, открытая еще в середине ХIХ века томским купцом Мясниковым, а также три лавки с разными товарами и одно питейное заведение. Недалеко от пристанского взвоза располагалась выстроенная из отборного дерева Петропавловская церковь. Все важные события в жизни людей совершались в ней: венчание молодых, крещение новорожденных, отпевание усопших. А церковные колокола сельского храма, оглашавшие своим звоном всю округу, постоянно напоминали верующим об их духовном единении.

Здесь же возле пристани разместилось здание министерского сельского училища. В 1910-1911 годах в нем обучались 26 учеников из 64 детей школьного возраста. Местные крестьяне, хотя и признавали пользу от получения грамоты, своих детей отпускали учиться неохотно. А если и отпускали, то редко давали возможность окончить полный курс обучения, искренне полагая, что для ведения домашних и иных хозяйственных занятий большая грамота не нужна. Научились читать-писать — и хватит!

Река-кормилица

Хозяйственная деятельность и на самом деле отличалась большим разнообразием. Основное внимание уделялось скотоводству. На 113 крестьянских хозяйств приходилось 729 лошадей и 429 дойных коров, 759 голов гулевого скота старше одного года. Таким образом, в среднем на одно хозяйство приходилось примерно 6 лошадей и 10 голов крупного рогатого скота. Кроме того, держали еще и мелкий скот — овец, баранов, коз, свиней. «Скотом жили и на скотину работали», — вспоминают потомки старожилов. Выгод от скотоводства было немало: мясо, молоко, масло, шерсть, кожи… Излишки шли на продажу.

Следующим по значимости шел рыболовный промысел, которым почти круглый год занималось 97 хозяйств. Местные рыбаки добывали осетров, стерлядь, нельму, муксуна, карася, щуку, язя и другую рыбу. Рыба была одним из основных и любимых продуктов питания, ее потребляли и в будни, и в праздники. Заготавливая впрок, рыбу солили, вялили, сушили. Да и свежую рыбку хозяйки умели очень вкусно приготовить. Стоит только вспомнить знаменитые рыбные пироги! А также рыбий жир, который с удовольствием ели со свежеиспеченным хлебом, икру. Гастрономические возможности колпашевцев почти сто лет назад могут показаться многим современникам нереальными.

Хлеб — всему голова

Земледелие по значимости было на третьем месте. В этом занятии крестьяне не видели главного источника своего благосостояния. Поэтому лишь половина хозяйств имели пашни, на которых сеяли рожь, овес, ячмень. Своей муки часто не хватало до нового урожая, поэтому ее «добирали» привозной, мука пшеничная, поступавшая сюда с юга Сибири, шла чаще всего на «праздничную» выпечку. А потому для крестьянина-хлебопашца ржаной хлеб был «всему голова».

При севообороте применялась трехпольная система земледелия: в первый год высевали на поле рожь, во второй — ячмень или овес, в третий год поле оставляли под паром. Сеяли также коноплю. Прочные конопляные нитки шли в основном на изготовление рыболовных снастей. Ткачеством на селе мало кто уже занимался, многие семьи отдавали предпочтение покупным тканям.

Огородничеством жители занимались более охотно, нежели пашенным земледелием. Огороды имели 104 домохозяйства, и забота о них лежала исключительно на плечах женщин. Кроме капусты, моркови, репы, брюквы, свеклы, лука, огурцов и прочих овощных культур, сажали в Колпашеве и картофель. Появившийся в Нарымском крае в 40-е годы ХIХ века он очень быстро был оценен жителями за свои отменные вкусовые качества и урожайность. Слышали колпашевцы, что в городе Нарыме «тамошние хозяйки» пытаются выращивать арбузы и даже дыни, но занятие это считали ненужным. И все же, несмотря на наличие огородов в большинстве крестьянских хозяйств, надо признать, что растительной пище отводилась незначительная роль в рационе старожилов. Предпочтение отдавалось даже не мясу, а рыбе.

Удобряли свои пашни и огороды жители села навозом. Так как этого «добра» всегда было в избытке, вывозили лишний навоз на окраину села. В 1920-1930-е годы эта окраина была заселена ссыльными, соорудившими здесь маленькие хибарки и даже землянки. Современным жителям нашего города хорошо знакомо это место — возвышенность с жилыми постройками позднего времени на улице Горького, рядом с типографией «Ориент».

Извозный и охотничий промыслы

Важным составляющим в занятиях сельчан также был извозный промысел, которым занималась каждая четвертая семья. Самые оборотливые ямщики успевали за зиму сделать 2-3 и даже 4 дороги в губернский Томск, доставляя туда в основном рыбу, а также мясо, пушнину, кедровый орех, ягоду. Возвращались домой по накатанным дорогам не с пустыми санями, а везли сахар, муку, мануфактуру, готовую одежду, обувь. Извозный промысел был прибыльным занятием для крестьян, но нелегким и небезопасным. Потому в дорогу отправлялись артелями по 5-6 человек, у каждого ямщика было от 3 до 7 лошадей.

И лишь восемь семей колпашевцев занимались охотничьим промыслом. По информации, поступившей от самих охотников, в 1910 — 1911 годы они добывали из пушного зверя в основном белку и в небольшом количестве колонка и горностая. А соболя совсем не добывали! На первый взгляд, эти утверждения промысловиков не заслуживают доверия. Ведь чем всегда славилась Нарымская тайга? Соболем. Но оказывается, уже в начале прошлого века в Кетской волости его почти не осталось, как и бобра, шкуры которого также всегда высоко оценивались скупщиками пушнины.

Охотничий промысел на пушного зверя перестал быть важной доходной статьей семейного бюджета и потому не был привлекательным для большинства жителей села.

Лесные дары

Кроме всего прочего, занимались колпашевские крестьяне еще грибным, ягодным и ореховым промыслами. Правда, грибы в основном заготавливали только для себя в сушеном, соленом и маринованном виде. Ягоду, за исключением брусники, имевшей товарное значение, также заготавливали в основном для собственного потребления. А вот кедровый орех был не только большим подспорьем в пищевом рационе, но и составлял довольно важный источник дохода местных жителей. Орех скупался оптом в самом селе предприимчивыми крестьянами и на ярмарках купцами, переправлялся в разные уголки России и даже за границу.

Помимо традиционных промыслов и занятий, приносивших постоянный доход семье, каждый третий домохозяин в Колпашеве охотно сдавал свое жилье внаем. Снимали «углы» в домах старожилов в основном политические ссыльные, водворенные в село под полицейский надзор за революционную деятельность.

Особенности нарымского быта

Ведение комплексного хозяйства позволяло значительной части жителей села жить в достатке. Кстати, имеется очень интересное высказывание о зажиточности старожилов станового пристава Нарымского края А.Ф. Плотникова, относящееся еще ко второй половине XIX века. Он утверждал, что «благосостояние крестьян могло быть и еще большим, если бы они были трудолюбивее. Но они ленивы так же, как мещане». В подтверждении своих слов он описывает распорядок дня крестьянина, из которого следует, что встают они не раньше 6-7 часов утра. Работать не начинают, пока «не накушаются» чаю с разной стряпней. В 10-ть часов пьют «второй» чай, в 12 или час дня обедают и тоже пьют чай. А вечером в 8-9 часов уже ложатся спать, «напившись предварительно чаю».

Что можно сказать и как ответить на эти «обвинения» в лености? Не понимал Александр Федорович ни особенностей нарымской действительности, ни характера нарымских старожилов. Были у них и трудолюбие, и смекалка, и крестьянская предприимчивость. Некоторым из них благодаря этим качествам удалось в своей деятельности развернуться так широко, что смогли перешагнуть через ставшие тесными границы Кетской волости и даже Томской губернии.

О. Титова, старший научный сотрудник Колпашевского краеведческого музея,

«Сибиряки.онлайн».